для Foreighne, заказ - что-нибудь про Жюссака. Ну...я приплюсовала Рошфора)
Двое в платье одинакового фиолетового цвета столкнулись в приемной кардинала Ришелье.
Первым дар речи обрел тот, кто казался старше.
- Нет, это невообразимо. Какова наглость, а?
- Простите, я ослышался? - запальчиво поинтересовался второй.
- Нети, милейший, вы услышали, я надеюсь, именно то, что я хотел сказать.
- Но позвольте!
- Не позволю!
- В чем заключаются ваши претензии?
- В том, милостивый государь, что какой-то желторотый гвардеец позволяет себе...
- Сударь, я, быть может, и недавно в Париже...
- Довольно! Сейчас же снимайте этот чертов костюм!
- Погодите... Вы сказали "сейчас же"? Что, прямо в кардинальской приемной?
Оба спрощика недоуменно взглянули друг нга друга, потом фыркнули и наконец искренне расхохотались.
- Клянусь святым Георгием, моим покровителем! - вытирая выступившие от смеха слезы вышитым платком, воскликнул тот, кто постарше. - Я и не заметил, что сказал кошмарную двусмысленность!
- Зато я имел честь сделать это за вас, - улыбаясь, парировал светловолосый молодой человек, не убирая, однако, руки с эфеса шпаги, за который он схватился сразу, как увидел недружелюбные намерения незнакомца.
- Ну, так, - весело сказал его соперник. - Оставьте эту воинственную позу. Нам подобает быть более чем братьями, раз уж мы оба служим его высокопреосвященству. Я граф Рошфор.
- Анри де Жюссак, к вашим услугам, -поклонился молодой человек.
- Весьма рад знакомству. Вот что, - добавил граф, приятельски хлопнув Жюссака по плечу, - я знаю неподалеку отличную харчевню. Не составите компанию?
- С радостью, но...
- Кошелек у только что прибывших в Париж всегда пуст, прервал его граф, - сегодня приглашаю я.
* * *
Кардинал отвел утомленные глаза от документов и с легкой улыбкой посмотрел в окно на хохочущих Рошфора и Жюссака. "Это может стать началом хорошей дружбы", - подумал Ришелье.
Голос Ефима Копеляна за кадром: "Кардинал Ришелье не знал, что через триста с лишним лет это изречение обессмертит фильм "Касабланка"..."
для Хриза - Риш/Рош. Най Аверс, это одновременно и завязка обещанного романа)
Рошфор сидел за столиком в неприметном трактире на окраине Лондона и мрачно потягивал пиво.
Уже три месяца прошло с тех пор, как по приказу кардинала он находился в Лондоне, организовывая операции по перехвату транспортов с оружием и провиантом для осажденной Ля-Рошели. За это время он так и не привык к этой чопорной стране с ее варварскими обычаями, постоянной промозглой сыростью и отвратительной кухней.
- Красавчик, а почему грустим? - плюхнулась за его столик расфуфыренная выпившая девица. - Хочешь, развлеку?
- Не стОит, - холодно ответил Рошфор.
- Нет, мне тебя жааалко, - протянула девица. - Хочешь, стихи прочту? Свои, ты не сомневайся!
- О! - вдруг воскликнул Рошфор, тыча пальцем в сторону двери. Девица вытаращилась в указанном направлении, но, ничего интересного там не обнаружив, повернулась к Рошфору...и не увидела его. Девица обиженно надула губы, встала, подобрала юбки - к великой радости завсегдатаев трактира - матросов, выше, чем это требовалось, и нетвердым шагом вышла на улицу.
Рошфор тут же вылез из пацтала и знаком попросил еще пива. Флегматичный трактирщик принес ему полный бокал, и граф снова начал медитировать на сучковатую столешницу.
Минут через десять он кожей ощутил: в трактире что-то изменилось. Граф поднял глаза и сразу же все понял. Напротив, через два столика, за бокалом пива сидел высокий худой человек в черном плаще и надвинутой на глаза шляпе. Словом, замаскирован до неузнаваемости. Но мог ли не узнать его Рошфор!
Граф сидел и умиленно смотрел, как сидит и умиленно смотрит на него Ришелье. Этот обмен взглядами продолжался около получаса, после чего кардинал поздозвал трактирщика, расплатился с ним и вышел в туман.
Мир опустел для Рошфора. он пересел за столик, за которым только что сидел Ришелье, и чуть было не потребовал рому, но вспомнил, что ему в ночь еще провожать три транспорта, подпер щеку рукой и загляделся в мутное оконце.
...Он еще не знал, что до падения Ля-Рошели оставался всего месяц...
Господа, ну ничего не поделаешь - для меня Рошфор однозначно Штирлиц)))
- Сударь, если вы считаете, что я приду требовать у вас возврата долга, вы ошибаетесь. Я просто доставил раненого человека в безопасное место.
- Могли бы и отказаться от этой затеи. Учитывая особые отношения между мушкетерами и гвардейцами.
- Да разве вы мушкетер? Вы скорее... лицо духовного звания.
- Я вам удивляюсь, любезный граф. Как вы, служа верой и правдой столько лет его высокопреосвященству, до сих пор считаете слова "лицо духовного звания" оскорблением?
- Не заставляйте меня жалеть, что я вас спас.
- Простите, сударь, я и в самом деле обязан вам тем, что меньше всего ценю сам - жизнью. Обещаю постараться более не вызывать у вас острых приступов неприязни.
- И вы окажете мне величайшую услугу, равную той, что я имел честь оказать вам. Тем более что моя лошадь тоже убежала, так что нам обоим придется ночевать в этом домике.
- Ох...
- Да что ж это вы, господин мушкетер, без руки остаться хотите! Прошу вас, не шевелитесь. Я сменю повязку, эта уже промокла.
* * *
- Рошфор, вы спите?
- Нет.
- Помогите мне подняться, прошу вас.
- Куда вас черт несет, любезнейший?
Тихий смех:
- Видите ли...
- О. Простите. Сейчас.
* * *
- Арамис, у вас кровь...
- Да, я чувствую. Просто не хотел вас будить.
- Я не сплю. Сейчас, только зажгу свечу...
* * *
- Вы были бы превосходным лекарем, граф.
- Так не туго?
- Нет, в самый раз.
- Я обнаружил здесь пять бутылок недурного вина...
- А я о них совершенно забыл...
- Так. Значит, вы часто навещаете милейшую герцогиню.
- Простите, я вас не понимаю.
- Герцогиню де Шеврез. Ее поместье в десяти лье отсюда.
- Поверьте, я впервые слышу это имя.
- Арамис, вы чертов лжец.
- Пользуетесь тем, что я не могу вызвать вас на дуэль?
- Ничего, вы скоро выздоровеете, и я дам вам попытку убить меня.
- Почту за честь.
- Позволите быть с вами откровенным? Вы невероятно меня раздражаете.
- Я польщен, граф. Но, может, мы все-таки выпьем вина?
- Пожалуй, это лучшее, что мы можем сделать.
* * *
- Рошфор, вы на редкость приятный собеседник.
- Какая честь слышать это от мушкетера.
- Хватит иронии. Это делается утомительным. Если вы решили, что имеете право оскорблять меня только потому, что спасли мне жизнь - я сожалею, что остался жив. Довольно ли вам этого, граф?
- Простите, Арамис. Но вы... вы на самом деле невероятно меня раздражаете. За что вас только любят друзья?
- За многое.
- Не потрудитесь привести пример?
- Хммм. В частности, за это.
* * *
- Уже утро...
- Да. Спи. Ты и так потерял много крови.
- Ты был великолепен.
- Я знаю. Кстати...
- Что?
- Похоже, мне все же придется нанести визит герцогине. Нам нужны лошади.
- Я дам тебе записку. Камила узнает мой почерк.
- Не стоит. Камила даст мне лошадей и так.
- Забавно. Хотя я рад, что в итоге мы пересеклись.
- Как ты себя чувствуешь?
- Превосходно. Но ты прав, нам надо отдохнуть. Мммм...вот так, да.
в свой даер я это не повешу - ибо рейтинг, ролка, сопли, откровенность и ООС)
"Я больше не поеду в Лондон".
Шторы отдернуты, окно открыто. Май. Из сада одуряюще пахнет сиренью. Лунный свет заливает комнату.
"Что-то я снова простыл. Не чувствую запахов. Жаль. Весной нужно надышаться впрок, на целый год вперед".
На полу белеет брошенная рубаха. Свечи почти погасли - оплывают, дотлевают, капая на паркет.
"До сих пор не могу понять, чем ты меня держишь. В других меня злит то, что они постоянно пытаются меня контролировать. В тебе - то, что ты никогда не поступаешь как другие."
Смятые простыни, полупустая бутылка у кровати. На ночном столике - два бокала с недопитым вином, которое сейчас кажется черным, как венозная кровь.
"Ты никогда не поступаешь как другие. Не ищешь покровительства, не просишь чинов и денег. Получаешь все это первым, но так, чтобы никто об этом не знал. И еще об одной..об одной вещи не знает никто".
Руки, до того лежавшие неподвижно, одновременно тянутся друг к другу, переплетаются пальцами и снова замирают.
- Тебе холодно?
- Нет.
- А в груди хрипит.
- Обычная весенняя простуда. Ты должен был бы уже привыкнуть.
"Должен был. Но никак не привыкну. Лекарь, никому не говоривший всей правды - как он считал, для блага государства, - вынужден был отступить от своих принципов. Когда ощутил нож у горла. Поэтому я никогда не привыкну к этим хрипам. Поэтому я больше не поеду в Лондон."
- Иди к дьяволу. Ты бы привык?
- Прекрати богохульствовать.
- Заткнись, чертов святоша.
- Предать тебя анафеме, что ли?
- Рука не поднимется.
- На твоем месте я не был бы столь уверен.
- Я и не уверен.
(с усмешкой): - Никак не приучу тебя бояться.
- А надо?
- Нет. Вокруг меня и так слишком много рабов.
"Ты часто уезжаешь "по своим делам". Часто, но не надолго. И когда возвращаешься - неожиданно, как считаешь, а я и не спешу тебя в этом разуверять, - то всю ночь стонешь и кричишь подо мной так, что я все время радуюсь, что приказал звукоизолировать спальню. Хотя это опасно - убить меня здесь проще простого. Но враги никогда не поверят, что я могу быть неосторожен."
- Может, поэтому я тут? - задумчиво.
- Только поэтому? - в голосе ирония. Рука высвобождается и скользит под простыню.
- Аахх...прекрати издеваться!
- Я и не думал, - удивленно. Тихо: - Я хочу тебя.
"Иди ко мне. Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, скорее, иначе мне кажется, что я сейчас умру...ты любишь меня, не может быть, чтобы ты так целовал того, кого не любишь, ты не можешь, не имеешь права меня не любить, потому что в таком случае все теряет смысл...А интересно, оставался бы ты тут...если бы знал?"
"Пушок на хребте, на бедрах, животе. Персик. Вкус персика на языке. Твой собственный, неповторимый вкус. Я люблю тебя, хотя ты боишься об этом спросить. Я не держу тебя, и потому ты все время сбегаешь. Сбегал. Еще вчера я узнал от агента, что Книбельт в отчаянии пытался застрелить тебя, когда ты заявил, что больше не приедешь в Лондон. Я даже знаю, почему ты так решил - до смерти напуганный лекарь пожаловался отцу Жозефу. К чертям эти шторы и темноту - я хочу тебя видеть. К чертям эту простуду - или не простуду? Неважно. Мне не холодно. Мне больше никогда не будет холодно. Я люблю тебя".
-
-
24.12.2006 в 17:43*лезет пацтол*
-
-
25.12.2006 в 02:51-
-
25.12.2006 в 16:17кофе - это чОрная смерть!)
-
-
25.12.2006 в 16:20Двое в платье одинакового фиолетового цвета столкнулись в приемной кардинала Ришелье.
Первым дар речи обрел тот, кто казался старше.
- Нет, это невообразимо. Какова наглость, а?
- Простите, я ослышался? - запальчиво поинтересовался второй.
- Нети, милейший, вы услышали, я надеюсь, именно то, что я хотел сказать.
- Но позвольте!
- Не позволю!
- В чем заключаются ваши претензии?
- В том, милостивый государь, что какой-то желторотый гвардеец позволяет себе...
- Сударь, я, быть может, и недавно в Париже...
- Довольно! Сейчас же снимайте этот чертов костюм!
- Погодите... Вы сказали "сейчас же"? Что, прямо в кардинальской приемной?
Оба спрощика недоуменно взглянули друг нга друга, потом фыркнули и наконец искренне расхохотались.
- Клянусь святым Георгием, моим покровителем! - вытирая выступившие от смеха слезы вышитым платком, воскликнул тот, кто постарше. - Я и не заметил, что сказал кошмарную двусмысленность!
- Зато я имел честь сделать это за вас, - улыбаясь, парировал светловолосый молодой человек, не убирая, однако, руки с эфеса шпаги, за который он схватился сразу, как увидел недружелюбные намерения незнакомца.
- Ну, так, - весело сказал его соперник. - Оставьте эту воинственную позу. Нам подобает быть более чем братьями, раз уж мы оба служим его высокопреосвященству. Я граф Рошфор.
- Анри де Жюссак, к вашим услугам, -поклонился молодой человек.
- Весьма рад знакомству. Вот что, - добавил граф, приятельски хлопнув Жюссака по плечу, - я знаю неподалеку отличную харчевню. Не составите компанию?
- С радостью, но...
- Кошелек у только что прибывших в Париж всегда пуст, прервал его граф, - сегодня приглашаю я.
* * *
Кардинал отвел утомленные глаза от документов и с легкой улыбкой посмотрел в окно на хохочущих Рошфора и Жюссака. "Это может стать началом хорошей дружбы", - подумал Ришелье.
Голос Ефима Копеляна за кадром: "Кардинал Ришелье не знал, что через триста с лишним лет это изречение обессмертит фильм "Касабланка"..."
-
-
25.12.2006 в 16:21Рошфор сидел за столиком в неприметном трактире на окраине Лондона и мрачно потягивал пиво.
Уже три месяца прошло с тех пор, как по приказу кардинала он находился в Лондоне, организовывая операции по перехвату транспортов с оружием и провиантом для осажденной Ля-Рошели. За это время он так и не привык к этой чопорной стране с ее варварскими обычаями, постоянной промозглой сыростью и отвратительной кухней.
- Красавчик, а почему грустим? - плюхнулась за его столик расфуфыренная выпившая девица. - Хочешь, развлеку?
- Не стОит, - холодно ответил Рошфор.
- Нет, мне тебя жааалко, - протянула девица. - Хочешь, стихи прочту? Свои, ты не сомневайся!
- О! - вдруг воскликнул Рошфор, тыча пальцем в сторону двери. Девица вытаращилась в указанном направлении, но, ничего интересного там не обнаружив, повернулась к Рошфору...и не увидела его. Девица обиженно надула губы, встала, подобрала юбки - к великой радости завсегдатаев трактира - матросов, выше, чем это требовалось, и нетвердым шагом вышла на улицу.
Рошфор тут же вылез из пацтала и знаком попросил еще пива. Флегматичный трактирщик принес ему полный бокал, и граф снова начал медитировать на сучковатую столешницу.
Минут через десять он кожей ощутил: в трактире что-то изменилось. Граф поднял глаза и сразу же все понял. Напротив, через два столика, за бокалом пива сидел высокий худой человек в черном плаще и надвинутой на глаза шляпе. Словом, замаскирован до неузнаваемости. Но мог ли не узнать его Рошфор!
Граф сидел и умиленно смотрел, как сидит и умиленно смотрит на него Ришелье. Этот обмен взглядами продолжался около получаса, после чего кардинал поздозвал трактирщика, расплатился с ним и вышел в туман.
Мир опустел для Рошфора. он пересел за столик, за которым только что сидел Ришелье, и чуть было не потребовал рому, но вспомнил, что ему в ночь еще провожать три транспорта, подпер щеку рукой и загляделся в мутное оконце.
...Он еще не знал, что до падения Ля-Рошели оставался всего месяц...
Господа, ну ничего не поделаешь - для меня Рошфор однозначно Штирлиц)))
-
-
25.12.2006 в 16:38-
-
25.12.2006 в 16:45они сошлись (с)
-
-
25.12.2006 в 16:49-
-
25.12.2006 в 16:51о, давай)))
а Риш на кого похож?)
-
-
25.12.2006 в 16:53-
-
25.12.2006 в 16:58аа) так я-то откуда знал)
идите, сын мой, на...в...нет, все же на) зачет!
-
-
25.12.2006 в 19:13Меня недавно просветили, что в чае кофеина больше, чем в кофе))
Най Аверс не знаю, у мя через час зачет!
Так поздно?
-
-
25.12.2006 в 19:23тогда пей ром или бургундское -в них кофеина нету)
-
-
25.12.2006 в 19:55-
-
25.12.2006 в 20:16Анри, а вы свой стеб бросите в сообщество? а то как-то несерьезно получается)
-
-
25.12.2006 в 20:37-
-
26.12.2006 в 18:52-
-
26.12.2006 в 19:09по этому принципу можно сюда вообще ничего не писать) зачем мы сообщество заводили?)
-
-
26.12.2006 в 19:44-
-
26.12.2006 в 19:48для всего околоТМного. как мне кажется)
иначе я замучаюсь совестью и уберу свои фики)
-
-
26.12.2006 в 19:49Вот еще
-
-
26.12.2006 в 19:54ну так зафиг они тут будут висеть одиноко?) твой стеб приносит радости намного больше)
-
-
26.12.2006 в 20:16А свой я выложу, когда закончу))
ЗЫ: Почему никто про наши дневы ничего хорошего не говорит?
-
-
26.12.2006 в 20:21а мне плевать)
я сам получил огромное филологические удовольствие, когда их писал, кстати, сто лет уже не испытываемое)
-
-
26.12.2006 в 20:36-
-
26.12.2006 в 20:37вот уговорите Анри фики сюда выложить)
-
-
19.02.2007 в 20:10- Милостивый государь, я ваш должник.
- Сударь, если вы считаете, что я приду требовать у вас возврата долга, вы ошибаетесь. Я просто доставил раненого человека в безопасное место.
- Могли бы и отказаться от этой затеи. Учитывая особые отношения между мушкетерами и гвардейцами.
- Да разве вы мушкетер? Вы скорее... лицо духовного звания.
- Я вам удивляюсь, любезный граф. Как вы, служа верой и правдой столько лет его высокопреосвященству, до сих пор считаете слова "лицо духовного звания" оскорблением?
- Не заставляйте меня жалеть, что я вас спас.
- Простите, сударь, я и в самом деле обязан вам тем, что меньше всего ценю сам - жизнью. Обещаю постараться более не вызывать у вас острых приступов неприязни.
- И вы окажете мне величайшую услугу, равную той, что я имел честь оказать вам. Тем более что моя лошадь тоже убежала, так что нам обоим придется ночевать в этом домике.
- Ох...
- Да что ж это вы, господин мушкетер, без руки остаться хотите! Прошу вас, не шевелитесь. Я сменю повязку, эта уже промокла.
* * *
- Рошфор, вы спите?
- Нет.
- Помогите мне подняться, прошу вас.
- Куда вас черт несет, любезнейший?
Тихий смех:
- Видите ли...
- О. Простите. Сейчас.
* * *
- Арамис, у вас кровь...
- Да, я чувствую. Просто не хотел вас будить.
- Я не сплю. Сейчас, только зажгу свечу...
* * *
- Вы были бы превосходным лекарем, граф.
- Так не туго?
- Нет, в самый раз.
- Я обнаружил здесь пять бутылок недурного вина...
- А я о них совершенно забыл...
- Так. Значит, вы часто навещаете милейшую герцогиню.
- Простите, я вас не понимаю.
- Герцогиню де Шеврез. Ее поместье в десяти лье отсюда.
- Поверьте, я впервые слышу это имя.
- Арамис, вы чертов лжец.
- Пользуетесь тем, что я не могу вызвать вас на дуэль?
- Ничего, вы скоро выздоровеете, и я дам вам попытку убить меня.
- Почту за честь.
- Позволите быть с вами откровенным? Вы невероятно меня раздражаете.
- Я польщен, граф. Но, может, мы все-таки выпьем вина?
- Пожалуй, это лучшее, что мы можем сделать.
* * *
- Рошфор, вы на редкость приятный собеседник.
- Какая честь слышать это от мушкетера.
- Хватит иронии. Это делается утомительным. Если вы решили, что имеете право оскорблять меня только потому, что спасли мне жизнь - я сожалею, что остался жив. Довольно ли вам этого, граф?
- Простите, Арамис. Но вы... вы на самом деле невероятно меня раздражаете. За что вас только любят друзья?
- За многое.
- Не потрудитесь привести пример?
- Хммм. В частности, за это.
* * *
- Уже утро...
- Да. Спи. Ты и так потерял много крови.
- Ты был великолепен.
- Я знаю. Кстати...
- Что?
- Похоже, мне все же придется нанести визит герцогине. Нам нужны лошади.
- Я дам тебе записку. Камила узнает мой почерк.
- Не стоит. Камила даст мне лошадей и так.
- Забавно. Хотя я рад, что в итоге мы пересеклись.
- Как ты себя чувствуешь?
- Превосходно. Но ты прав, нам надо отдохнуть. Мммм...вот так, да.
- Тебе удобно?
- Да. Спите, граф.
- Спи, Рене.
-
-
16.04.2007 в 20:21"Я больше не поеду в Лондон".
Шторы отдернуты, окно открыто. Май. Из сада одуряюще пахнет сиренью. Лунный свет заливает комнату.
"Что-то я снова простыл. Не чувствую запахов. Жаль. Весной нужно надышаться впрок, на целый год вперед".
На полу белеет брошенная рубаха. Свечи почти погасли - оплывают, дотлевают, капая на паркет.
"До сих пор не могу понять, чем ты меня держишь. В других меня злит то, что они постоянно пытаются меня контролировать. В тебе - то, что ты никогда не поступаешь как другие."
Смятые простыни, полупустая бутылка у кровати. На ночном столике - два бокала с недопитым вином, которое сейчас кажется черным, как венозная кровь.
"Ты никогда не поступаешь как другие. Не ищешь покровительства, не просишь чинов и денег. Получаешь все это первым, но так, чтобы никто об этом не знал. И еще об одной..об одной вещи не знает никто".
Руки, до того лежавшие неподвижно, одновременно тянутся друг к другу, переплетаются пальцами и снова замирают.
- Тебе холодно?
- Нет.
- А в груди хрипит.
- Обычная весенняя простуда. Ты должен был бы уже привыкнуть.
"Должен был. Но никак не привыкну. Лекарь, никому не говоривший всей правды - как он считал, для блага государства, - вынужден был отступить от своих принципов. Когда ощутил нож у горла. Поэтому я никогда не привыкну к этим хрипам. Поэтому я больше не поеду в Лондон."
- Иди к дьяволу. Ты бы привык?
- Прекрати богохульствовать.
- Заткнись, чертов святоша.
- Предать тебя анафеме, что ли?
- Рука не поднимется.
- На твоем месте я не был бы столь уверен.
- Я и не уверен.
(с усмешкой): - Никак не приучу тебя бояться.
- А надо?
- Нет. Вокруг меня и так слишком много рабов.
"Ты часто уезжаешь "по своим делам". Часто, но не надолго. И когда возвращаешься - неожиданно, как считаешь, а я и не спешу тебя в этом разуверять, - то всю ночь стонешь и кричишь подо мной так, что я все время радуюсь, что приказал звукоизолировать спальню. Хотя это опасно - убить меня здесь проще простого. Но враги никогда не поверят, что я могу быть неосторожен."
- Может, поэтому я тут? - задумчиво.
- Только поэтому? - в голосе ирония. Рука высвобождается и скользит под простыню.
- Аахх...прекрати издеваться!
- Я и не думал, - удивленно. Тихо: - Я хочу тебя.
"Иди ко мне. Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, скорее, иначе мне кажется, что я сейчас умру...ты любишь меня, не может быть, чтобы ты так целовал того, кого не любишь, ты не можешь, не имеешь права меня не любить, потому что в таком случае все теряет смысл...А интересно, оставался бы ты тут...если бы знал?"
"Пушок на хребте, на бедрах, животе. Персик. Вкус персика на языке. Твой собственный, неповторимый вкус. Я люблю тебя, хотя ты боишься об этом спросить. Я не держу тебя, и потому ты все время сбегаешь. Сбегал. Еще вчера я узнал от агента, что Книбельт в отчаянии пытался застрелить тебя, когда ты заявил, что больше не приедешь в Лондон. Я даже знаю, почему ты так решил - до смерти напуганный лекарь пожаловался отцу Жозефу. К чертям эти шторы и темноту - я хочу тебя видеть. К чертям эту простуду - или не простуду? Неважно. Мне не холодно. Мне больше никогда не будет холодно. Я люблю тебя".